— Да, насчет комнат… — он горестно вздохнул. — Бальную залу разместить негде. Только если еще этаж надстроить…
— Доброе утро, Николай Владимирович и приятного аппетита. — протараторила и устроилась на противоположном конце стола.
— Где он? — ни дать, ни взять суровый отец, застигнувший растлителя юной дочери.
— Не знаю, смогу ли сегодня вырваться на обед. — тихо произнес он на пороге дома в Климовом переулке.
Я крайне плохо разбираюсь въ вопросахъ коневодства, и даже книги господина Брэма здѣсь не помогаютъ. Моя кобыла (помните Лазорку?) стала предметомъ интереса породистого итальянского жеребца. Полагаю, со дня на день получу предложеніе о дальнѣйшемъ сближеніи животныхъ, но очень опасаюсь за ея здоровье, преклонный возрастъ, а болѣе всего — за крайне сварливый характеръ. Да и владѣлецъ жеребца — особа, требующая деликатнаго отказа. Прошу совѣта въ такой сложной ситуаціи.
Сомнительное счастье быть таким ценным активом, но тюхтяевские перспективы явно хуже. Не скрою, еще не покрылось пылью время, когда я согласна была на любую авантюру, лишь бы господин статский советник оставил меня в покое. И вот мечта сбывалась прямо на глазах, а я все отдам за то, чтобы перенестись в Москву накануне Ходынки, и пусть бы ссорились, но быть причиной его гибели — ни за что.