Я обняла его и отпустила обоих мужчин восвояси.
Разъезжались вечером мы в разных экипажах и тяжелый взгляд жениха вкупе с неразговорчивостью наводил на мысли… Так и вышло — ехали мы отнюдь не в Климов переулок и оказались в итоге у какой-то полузаброшенной дачи на окраине Каменного острова. Причем я даже насчет адреса не уверена — просто последним проезжали Каменноостровский мост. Вроде бы.
— Милая моя… — он поставил меня на твердую поверхность. — Все хорошо.
Утром проснулась рано-рано, еще до рассвета, спустилась на кухню за водой, где до полусмерти напугала, а потом обрадовала Фёклу. Та расплакалась от жалости к моей несчастной сиротской доле, что и замужем-то пожить не пришлось.
Я хорошо подготовилась к операции, изучив карту течений Финского залива, так что затонуть лодка должна в нескольких милях от берега, поэтому с необычайной легкостью во всем теле двинулась обратно. Если меня кто и видел, входящей на рассвете в Усадьбу, то счел за разумный поступок промолчать. Зато сама я смогла уснуть по-настоящему спокойно только когда увидела, как наполняется водой лодка вместе с пассажиркой. И в прочие ночи я тоже спала совершенно безмятежно. Хорошо, что тут пока социопатия не считается патологией. А исполнять все, что я задумала, легче с таким диагнозом.
— Мужчина. Я в стороне стояла, не видела даже откуда крикнули.