— Теперь все. Вот вообще все. — за малым исключением, но оно точно к делу не относится. А с учетом одного ночного визитера будет уже два исключения, но оба Тюхтяева не касаются.
— Папенька! — Возопила я почти от двери. Тот удивленно пошевелил бровями и начал подниматься на столом. Я же сложной дугой рванула к нему, продолжая держаться за локоть ошалевшего революционера. Мы чуть задели стол секретаря, за что я многословно извинилась, а после продолжила свой путь. И почти у самого стола изумленного родственника произошли два события — мне удалось опустить на затылок спутника пресс-папье, подобранное на секретарском столе, а а у него сорвался маневр извлечения чего-то из-за пазухи. Господин Гершелев на миг замер, повернул ко мне лицо и тут я ударила его еще раз в лоб. Точнее метила в лоб, попала в надбровную дугу, кровищи столько… И так медленно он падал…
— Не женское это дело. Съездим потом, поглядим.
— Не стоит, сударыня. — с легким акцентом произнес негромкий голос. — Вы тоже потеряли мужа?
— Боюсь, там со мной легче не станет. — парировала я. — Но у меня тут кое-какие догадки возникли. Вы велели сразу говорить…
— Вау, как в кино: он — жандарм, а ты — графиня. Романтика. — умилилась на мгновение сестрица.