В семь вечера я сказалась уставшей и пораньше отправилась спать, а после в амазонке вслед за Афанасием выскользнула из дома губернатора. Мы ехали в неприметном старом возке с очень жизнерадостной спутницей. В дороге я как раз успела привязать к ее рожкам побольше ленточек и нарядила в собственную кружевную пелеринку. Лакей долго держался, а потом начал ржать.
В мрачной гостиной пахнет пылью, диванчик, на котором мы пристроились, возможно еще Екатерину Алексеевну принимал во время ее романтических увлечений, но это такие мелочи. До января тут можно сотворить маленький Версаль, но и сейчас меня все устраивает: он, я, пустой дом.
По-хорошему, логика увязывала профессиональную деятельность так удивительно не вовремя умершего министра и ту посиделку, но бумаги…
— Нету этих следов. По документам Петра убили на дуэли чуть раньше, Фрол повесился после смерти матери, а я нигде не была. — горько перечислила я.
— Михаил Борисович! — окликнула я. — Познакомьтесь с коллежским асессором Оленищевым, Андреем Михайловичем. Выдающихся талантов человек — не только инженер, но и подлинный художник.
Съ благодарностью графиня Ксенія Александровна Татищева».