– Хорошо, – наконец выдавил из себя Геррис. – Я признаю долг за разрушенную фабрику и штраф в двадцать процентов от цены ущерба.
Афанасьев резко выдохнул и повернулся к Дету Вашту. Тот рвал из-под богато расшитой хламиды какое-то оружие, но видно, зацепился за что-то, и все никак не мог вытащить.
– Что, дружище, не ожидал? Вот так-то: в нашем городе есть много того, что не видно посторонним!
– Отлично. Ларл, за это время успеешь сталкеров по-тихому успокоить?
И я подплываю к двум первым местам в нашем списке. Места эти с равным успехом можно назвать как самыми недоступными и самыми роскошными, так и самыми желанными, но ничто не сравнится с их дороговизной.
Через пару минут снова раздался резкий сигнал, и «утюг» вдруг встал вертикально, плоской стороной вперёд, и попер на парней. «Странно, – промелькнуло в голове, – гусеницы были под днищем, а теперь днище – передняя стенка, но гусеницы всё равно – внизу».