Так прошёл месяц. С утра – развод сборщиков и охотников на работы, потом – долгие занятия с Мийрой и на тренажёре. Женщина старалась вывести Виктора на такой уровень развития, чтобы он не выглядел бы белой вороной ни в компании местных фермеров, ни среди офицеров Управления, ни на рауте в высшем обществе. Поэтому пограничник старательно заучивал детские стишки и романтические сонеты, запоминал массу анекдотов, шуток, острых и солёных словечек, идиом, цитат и оборотов. Ну а в свободное время в качестве отдыха они вместе отправлялись на охоту: Афанасьев заявил, что работа по реальному, пусть и менее опасному противнику куда лучше в плане поддержания нужной формы, нежели занятия на любых, пусть и самых совершенных тренажёрах.
Ларл Этоар ещё раз перечитал высветившуюся на экране коммуникатора надпись и прошептал ругательство. Форма, видите ли, не та! А, впрочем, чего ещё ожидать от снобов из ВК? Отвечать по делу не хотят, а честно сказать об этом… Ну, это уж вообще из области сказок для малышей!
– Купить можно кого угодно, – признал он наконец. – Вопрос лишь в цене. Вот ты и займись, – повернулся он к пограничнику. – Найди продажного.
– Понятно… Вот что, юноша: у меня есть четыре шкуры р’эц. Так вот: если цена меня устроит – получишь по одному никоха с каждой проданной шкуры.
К удивлению Виктора, его усилия не только принесли плоды в виде резко выросшей производительности, но и в отношении к нему Гошши, который уже не обращался к нему как к рабу, а позволял себе даже шутить и пару раз приглашал к себе за стол.