Цитата #1462 из книги «Ленин: Пантократор солнечных пылинок»

Полчаса плавания на веслах – и десять минут пешком по лесу, вглубь, до прогалины. Общественного транспорта нет; сначала едешь на маршрутке от Черной Речки по Приморскому шоссе минут сорок до Тарховки, там выходишь у памятника: Ленин, скрючившись, с накинутым на плечи спинджачком, пишет на пеньке «Государство и революцию»; пропорции абсолютно египетские – как у кубообразных статуй писцов. Отсюда расходятся две тропы – налево как раз к Сестрорецку, к Сараю, а прямо и затем направо – к Шалашу.

Просмотров: 3

Не такая уж удивительная, однако. В конце концов, при всем своем прекрасном знании рабочей среды и при заявлениях «мы, рабочие» Ленин внутренне едва ли мог отождествлять себя с «ними»; косвенно это проявляется в его персональном скепсисе относительно «особой» рабочей культуры, Пролеткульта. Да, с конца 1880-х индустриальный пролетариат представлялся ему классом, наиболее чутким к актуальности революции – и эффективным в качестве ее инструмента. Но в 1921-м «брак» Ленина с рабочими – и так постоянно омрачаемый, мягко говоря, размолвками – был скорее видимостью. Похоже, Ленин уже экстрагировал из этого класса все, что к тому времени можно было. В сущности, ему было не так уж принципиально, какой класс «вытащить в социализм»; в конце концов, при социализме никаких классов не будет, и если главным орудием транспортировки послужит пролетариат, то ему все равно когда-то придется избавиться от классовых признаков.

Просмотров: 5

Важным моментом стало прибытие в Женеву Луначарского. Несмотря на удовольствие, получаемое от разговоров с Плехановым о полуприличных гравюрах Буше (а Плеханов ценил не только диалектику), Луначарский примкнул к ленинцам – и крайне удачно дополнил самого Ленина: тот осенью 1904-го явно не был в ударе по части литературы и по-прежнему проводил дни и ночи, копаясь в новых номерах «Искры» в поисках малейшего подобия политической ошибки. Так, в ноябре он издает монументальную в смысле невразумительности брошюру «Земская кампания и план “Искры”», которая сочится ерническими выпадами против «пенкоснимателей и предателей свободы», полагающих удачной стратегией «выдвиганье, в качестве центрального фокуса, воздействия на земство, а не воздействия на правительство», и пестрит полезными советами («надо особенно остерегаться лисьего хвоста») и глубокомысленными предсказаниями («рабочие поднимутся еще смелей, чтобы добить медведя»). Заканчивается это искрометное произведение ироническим, однако многозначительным предупреждением: «Если “Искра” решает не считать нас членами партии (боясь в то же время сказать это прямо), то нам остается лишь помириться с нашей горькой участью и сделать необходимые выводы из такого решения».

Просмотров: 3

К 1897-му Шушенское было не то чтобы землей обетованной – однако при том, что в целом переселения из Центральной России в Сибирь всячески поощрялись, именно в Шушенское абы кого брать перестали – за возможность присоединиться к общине, своего рода патент, требовалось заплатить под 100 рублей: заработок батрака чуть ли не за полгода. Ленину пришлось хлопотать о себе, чтобы попасть именно сюда; и если бы не липовая, наверное, справка о слабом здоровье, его закатали бы на север губернии, в Туруханский край; туда попал Мартов, чье еврейство сыграло как отягчающее обстоятельство.

Просмотров: 3

Сам Смольный тоже был местом, где надо было каждый день доказывать, что власть здесь – ты, а не какой-нибудь красногвардеец с винтовкой, который в состоянии пристрелить любого, кто ему не нравится; а те, кто, имея на то весьма достаточные основания, считает тебя самозванцам, должны помалкивать – и не мешать.

Просмотров: 3