Меж тем обращение студентов позволило Ленину не просто ответить отказом – но отказом мотивированным, со ссылками на резолюции «Пролетария» и разъяснением, что к фракции агентов буржуазии, которая устроила школу на Капри, он отношения не имеет и иметь не хочет – хотя, разумеется, всегда готов читать лекции рабочим (и сам, и вместе с товарищами, не менее компетентными преподавателями) – если эти рабочие приедут не на край света, а в Париж. По сути, это была настоящая атака на сепаратистов – атака, уже сама расчетливость которой очевидно свидетельствовала о том, что пленных этот человек брать не собирается.
Мать шестерых детей, МА сумела организовать их жизнь таким образом, чтобы дом не превращался в ад и бардак. Крупская говорит, что талант организатора ее муж унаследовал именно от своей матери.
При всей своей старозаветности и руинированности Кремль в качестве символа нового государства выглядел лучше «девичьего» Смольного: красный, азиатский, источающий торжественность, с длинной трагической и на глазах продолжающейся историей. Руины выглядели патетическими и романтическими – революция продолжается, старый мир еще только предстоит победить, штурм его сопряжен с жертвами; после октябрьской бойни в Москве хоронили у Кремлевской стены кого-то регулярно, и это тоже было проявлением амбиций большевиков монополизировать историю.
В силу, по-видимому, отсутствия лишних средств на «переучивание» очередной партии «испорченных» студентов покладистые болонцы так и не попали в Париж – зато в России охранка, имевшая полные сведения о составе участников предприятия, устроила на них охоту – и переловила всех как зайцев; урок, который сам Ленин не выучил. А ведь меньше чем через год он откроет свою школу – учеников которой также потребуется отправить обратно.
Газета «Искра» не была бесплатной; представление о расценках можно получить из письма Крупской Красикову в июне 1901-го: «Нам необходимо, чтобы окупалась перевозка, которая стоит очень дорого, поэтому даром давать литературу мы не можем, берите по 25–40 коп. за экз. “Искры” и от полутора до пяти рублей за экз. “Зари”». От агентов требовались отчеты – например, «распространили литературы на 1900 рублей». Бесплатными были только листовки. Местные российские социал-демократические организации выкупали часть тиража (правда, не всегда оплачивали свои приобретения).