Описывая причину опоздания на поезд одним осенним днем 1916 года – грибы, углядев которые, Ленин принялся хватать их с невероятным азартом и набрал целый мешок, – НК употребляет сравнение: «будто левых циммервальдцев вербовал». Это дает косвенное представление о том, что происходило за год до того. Важнее, чем принятый манифест («Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»), – то, что Ленин умудрился расколоть – хотя и полуофициально, относительно «прилично», без угроз и шантажа (ему не резон было ссориться с организаторами) – конференцию и создал там нечто вроде фракции: «Циммервальдскую левую», человек восемь, которые требовали принять не просто пацифистскую резолюцию, но поддержать лозунг Ленина о трансформации империалистической войны в гражданскую – и в революцию. Идея Ленина состоит в том, что просто «борьба против войны» – пустые слова: «не надо нам ни побед, ни поражений» подразумевает, что борющийся при этом все же не желает поражения своей стране, просто хочет вывести ее из войны. Но раз не желаешь, то – «ленинский» прищур – переходишь на точку зрения буржуазии, которая войну и затеяла. Ах не хочешь переходить? Ну так и нужно тогда заявлять: я стремлюсь к поражению своего правительства. Зачем же так открыто? А затем, что это ключевой момент: отколоть социал-демократов от буржуазии; война – не оправдание, социал-демократы обязаны объявить о разрыве с буржуазией – и перейти на сторону пролетариата не на словах, а на деле. Просто выступать за мир и разоружение – это предательство пролетариата, который и так уже понес самые крупные потери из-за войны. Не просто «разоружение» – а «насильственное разоружение» буржуазии и вооружение пролетариата.