Цитата #1253 из книги «Ленин: Пантократор солнечных пылинок»

Богданов, которому приходилось объяснять рядовым партийцам отсутствие первых лиц в партии, Плеханова и Ленина, сначала размахивал почтовыми квитанциями – приглашения рассылали всем, а уж дальше кто приехал тот приехал; затем – после того, как студенты, к восторгу Ленина, сами послали ему приглашение, – заявил, что «Ленин в философии отстал, не идет в ногу с новыми веяниями и что надо организовать из лекторов и учеников Каприйской школы группу “Вперед”».

Просмотров: 2

Обладавший не лучшим, похоже, зрением офтальмолог Ленина М. И. Авербах не увидел в квартире Ленина не только «никаких предметов роскоши», но и «никаких вещей неизвестного назначения»; здесь, однако, есть несколько объектов, назначение которых не вполне очевидно. Странный письменный прибор, почему-то с двумя причудливыми лампочками, из таинственного материала, похожего на пластмассу – на самом деле это карболит, модный в 20-е изолятор – подарок от рабочих орехово-зуевского завода «Карболит». Настольная лампа, преподнесенная рабочими Кусинского завода: кузнец лупит молотом, перековывая меч на плуг, а над ним звездочка с лампочкой. Пепельница в форме снарядной гильзы с зажигалкой – от рабочих-михельсоновцев. Шокирующе «неофициальная» среди казенной простоты статуэтка – сидящая на куче книг, в том числе на томе Дарвина, обезьяна, разглядывающая предположительно человеческий, очень напоминающий ленинский, череп – презент Арманда Хаммера, который получил на Урале асбестовую концессию и построил в Москве карандашную фабрику, нынешнюю имени Сакко и Ванцетти. Ленин истолковывал обезьяну аллегорически: «Скульптор хотел предупредить человечество, что оно может выродиться в первобытное состояние, если люди не положат конец войнам и не научатся жить в мире друг с другом»; не исключен, однако, и намек миллионера на неандертальский характер самого большевизма. В квартире была крупная библиотека; сохранилось письмо, где Ленин настаивает, что книги приобретаются за его личные деньги. Набор печатной продукции не так уж легко предсказуем: не только политика, экономика и философия. Здесь много серьезного религиоведения, особенно изданий, касающихся личности Христа («Я никогда не собирался и не собираюсь сжигать молитвенники, ибо верю, что придет время, молитвенники исчезнут сами собой», – заявил он на одном заседании Совнаркома; Ленину нашлось бы что сказать в разговоре Берлиоза с Бездомным на Патриарших; и распространенная версия о том, что булгаковский Воланд одним из прототипов имеет Ленина, совсем не лишена оснований); зачем-то Ленин коллекционировал плакаты Белого движения.

Просмотров: 4

Широко известен ленинский интерес лишь к электрификации (формула «советская власть плюс электрификация всей страны»), но на самом деле он протежировал всех левшей и кулибиных без разбора; в круг его интересов вошли кипятившие воду без огня «термосы профессора Артемьева», электрический рупор-громкоговоритель, синтетический каучук, производство спирта из торфа, тормоза паровозов и электрические музыкальные инструменты (терменвокс). Горький, также обративший внимание на причуду Ленина по этой части, вспоминает о некой энигматической «гомоэмульсии», которую обещал создать какой-то генерал из бывших; Ленин, всего лишь услышав, что тот «варит» «карболку какую-то», ринулся выручать генерала из лап ЧК: «Ну вот, пусть варит карболку. Вы скажите мне, чего ему надо».

Просмотров: 10

Третий том собрания сочинений Ленина очень увесистый; в нем 800 страниц – и 600 из них занимает один текст: «Развитие капитализма в России». Это настоящий айнтопф – очень плотно набитый цифрами, цитатами, чеканными формулировками и высказываниями резкого характера. Видно, что каждая страница обошлась автору в неделю работы. Из Сибири Ленин заставлял сестер охотиться на те или иные издания, которые представлялись ему абсолютно необходимыми: брошюры, журналы, монографии заказывались на складах, скупались у букинистов, иногда даже брались в столичных библиотеках – чтобы бандеролью переслать в Шушенское и затем вернуть обратно. Купили – не купили, послали – не послали, дошло – не дошло и когда все-таки дойдет; что там с «Русским богатством», почему не едет «Agrarfrage» Каутского; в переписке ВИ безжалостно эксплуатирует своих родственниц. В это трудно сейчас поверить, но, похоже, автор прочел всю литературу по экономике, которая на тот момент была доступна в России; собственно, «последний человек, который прочел всё» – вообще всё – был Кольридж, пусть не современник, но сосед Ленина по XIX веку.

Просмотров: 2

Горький, несмотря на идеологические мутации, оставался дипломатом, любезным амфитрионом и сторонником мирного обновления старых догм. С прежней настойчивостью он продолжал звать отвергшего его текст редактора в гости – «отдыхать», уверяя, что на Капри политика отходит на второй план и объявленная в печати война нисколько не помешает расслабленному общению большевистских бонз без галстуков; «Капри – кусок крошечный, но вкусный… Здесь пьянеешь, балдеешь и ничего не можешь делать. Все смотришь и улыбаешься» – конкретно эта формулировка взята из письма Л. Андрееву, но такого рода прельстительные пассажи Горький сочинял под копирку. Ленин нисколько не сомневался в качестве ландшафтных и гастрономических деликатесов Южной Италии, но осознавал, что согласие на визит подразумевает и участие в чем-то вроде философского турнира; однако ему не слишком нравилось «бодаться» со своим товарищем Богдановым «на людях» – «не модель», как он выражался. Ленин ерзал, но все не трогался с места; то был период, когда он вызволял из европейских тюрем большевиков, погоревших при попытке одновременного размена 500-рублевых банкнот от Тифлисского экса; люди попались один ценнее другого – Семашко, Литвинов, и Ленин круглые сутки переписывается с адвокатами, клещами вытягивает из иностранных социалистов поручительства, отбивается от атак меньшевистских газет. Наступил меж тем апрель 1908-го; богдановский организм уже третью неделю вырабатывал меланин в лошадиных дозах; и хотя не было еще никакой «каприйской школы», никаких рабочих из России, никакой «секты» – но «линия Мажино» против возможной атаки Ленина с моря или воздуха уже вовсю возводилась, и пока Горький пребывал в состоянии интоксикации, его эмпирио-друзья закапывали в землю бетонные коробки и оборудовали перекрестки дорог противотанковыми ежами.

Просмотров: 10