Когда же одна из девушек поправилась, а вторая получила возможность выходить из дома, городок переполошила новость о том, что молодая жена Ристона-старшего утонула в море, так и не произведя на свет младенца, который со временем стал бы наследником всего состояния.
– Вернулись домой рано утром? – недоверчиво переспросил Аэдан. – Вместе? Ты уверена?
– Ладно, со временем все изменится, – сказал он. – А теперь пообещай мне кое-что. Прямо сейчас.
– Пожалуй, это я должен тебя благодарить, – отозвался Ристон. – Но у нас есть и другие заботы. Разденешься сама или тебе помочь?
Из кармана серой юбки Алита извлекла ворох приглашений, попыталась рассортировать их, разложив перед собой, и почти сразу же наткнулась на листок, отличный от остальных. Не приглашение на специальном бланке, а лишь маленький клочок бумаги, исписанный изящным почерком хорошо воспитанной молодой девушки, которой даже в сделанных второпях записях с детства запрещалось ставить кляксы. Всего несколько слов, от чтения которых, казалось, зашевелились волосы на затылке.
Али долго размешивала сахарные крупинки, пока они не растворились полностью, однако сладкого вкуса почти не почувствовала. Во рту ощущалась странная горечь. Девушка с трудом заставила себя съесть бутерброд с прохладным свежим сливочным маслом, но больше не сумела проглотить ни кусочка. Еще в академии Алита заметила, что некоторые люди от волнения и тоски бездумно поглощают пищу, а другие совершенно теряют аппетит. Она относилась ко второй категории.