— Я-то? Маму я не помню. А отец умер несколько лет назад. По нему я скучаю, да. Иногда сильно.
Вахид вернул мне фото и положил на плечо свою могучую руку.
Спокойный и довольный, Асеф вертит в руках кастет. Двое других нервно переминаются с ноги на ногу, будто перед ними загнанный дикий зверь, с которым один Асеф в состоянии совладать.
— По-моему, у меня саратан, — сказал я. — Рак то есть.
Для меня Америка была землей, где я мог похоронить свои воспоминания.
— Доброе утро, кунис! — издалека приветствовал нас Асеф. «Козлы» то есть, его любимое ругательство.