В конце недели мы отправились в гости к родителям жены и рассказали им последние новости.
— Говорят, отправили в приют где-то в Карте-Се, — прохрипел он, задыхаясь и старея на глазах. — Амир-джан, я вызвал тебя сюда, не только чтобы свидеться перед смертью. У меня к тебе есть дело.
— И вот еще что. Никому ни слова. Ты понял меня? Никому. Мне не нужно ничье сочувствие.
Во взгляде Фарида появилась почти не скрываемая враждебность. Он и десяти слов не произнес с тех пор, как мы выехали из Джамруда.
— Пусть мы голодны, но мы не хамы! Он наш гость! Что мне было делать? — Вахид старался говорить потише.
Почему у меня рот не открывается? И что такое торчит из моей груди?