— Нет, спасибо. Лучше поговорим. Не до угощений.
— Никогда не мог понять, как у него получается. Как он еще что-то видит своими узенькими глазками?
— Очень сексуальные, — повторил торговец.
— Да, Баба-джан. — Слова отца больно задели меня. Такая минута — Баба нечасто говорил со мной, да еще посадив на колени, — а я своей дуростью все испортил.
Запасаюсь терпением, хоть и не понимаю, куда он клонит.
В южной части сада, в тени локвы, стоял дом слуг, скромная глинобитная хижина, где жили Али и Хасан.