— Ну, значит, я и вправду ошибся, мать. Не беда. Найду другого покупателя.
Оно охотно исполнило мою просьбу и одним движением рассекло умирающему на колу шею.
Луна, плывущая по небу, была еще более старой и несчастной, чем прежде. Ее тусклый зловещий свет выхватывал темные контуры трупов на дороге и хрипящих умирающих. Большая повозка, запряженная волами, освещенная тремя фонарями, стояла, перегораживая улицу. Четверо мужчин в плотных балахонах и масках-клювах, которые, как считалось, отпугивали болезнь, втыкали вилы в мертвых, с натугой поднимали их и грузили на повозку.
Душа растеклась, превратилась в плачущего ребенка, пытаясь смутить меня, словно какого-то новичка. Но я был безжалостен, и противник перетек в мой клинок.
— Нет. А со стражами вы когда-нибудь общались?
— Ты был в Вионе. Когда погиб мой друг Александр.