«Мы же говорили об этом ему», – напомнила я.
Не знаю, как долго мы сидели, обнявшись. Он гладил меня по спине, давая выплакаться, а потом, когда слёз не осталось и я начала проваливаться в забытьё, встряхнул меня, напоминая о том, что мне нельзя спать, и провёл в ванную умыться холодной водой. Дальше я под его присмотром сидела на полу в позе для медитации и делала упражнения, сосредоточившись на своём дыхании. Может, это помогло, а может, успокоительное, что я перед этим выпила, но мне удалось взять себя в руки, боль превратилась в щемящую грусть.
Тень очень грамотно меня спровоцировал. Он угрожал мне то одним, то другим, доводя до нужного состояния. Меня волновало, откуда он узнал о Корнелиусе? И ещё… ведь имени он его не называл. Чем больше я думала, тем вероятнее мне казалось, что он бросил угрозу наобум, отслеживая мою реакцию. У Тени не было никакой информации о моей прошлой жизни, иначе он хоть как-то бы её озвучил. Сейчас расследуется дело о нападении умертвий. Скорее всего, среди донесений было упоминание о маге, который разыскивал девушку. Он знает о моём поле, вот и сделал предположение, а моя реакция всё подтвердила. Это объясняло, почему он отказался от прекрасного повода для шантажа. Слишком мало информации, чтобы не попасть впросак, но теперь он будет копать в этом направлении и, вероятнее всего, всё узнает.
Но дядя же как-то сказал, что мама с отцом были прекрасной парой и очень любили меня! Разве бы он так говорил, будь они не женаты? На тему как именно погибли родители, он говорить отказывался.
Карие глаза Кайла зажглись таким предвкушением, что веселиться мне тут же перехотелось, а он полностью овладел собой, и Харн его отпустил.
– Эмм… Адепт Лоран, нет никакого стыда признаться в том, что боялись умереть. Даже сильные воины боятся.