Из-за занавесей появился молодой мужчина с бесстрастным лицом статуи. Он не посмотрел на Уонга, лишь коротко поклонился, упершись взглядом в пол. В руках секретарь держал обычный набор – деревянные «моталки» с кожей для государственных указов, а еще – чернила, перья, мешочек с песком, все это на небольшой доске, висевшей на кожаном ремне, перекинутом через шею мужчины. Это было похоже на то, как если бы мелкий торговец собирался поторговать писчими принадлежностями.
– Не проведешь – тебя убью я. Сейчас. А может, и не убью. Я порежу тебя на части – отрежу нос, уши, член, отрежу руки и ноги и оставлю лежать бревном, и ты будешь жалеть, что я тебя не убил. Хочешь?
Стражник, который охранял ранее загон с белокожими пришельцами, с трудом поднялся на ноги, держась за горло, пошатнулся и вдруг со всего размаху свалился под ноги вошедшему в караулку командиру. В глотке его что-то забулькало, он захрипел, и на ботинок дюженнику выплеснулся фонтан темной крови вперемешку с содержимым желудка.
– О чем ты говоришь?! Как ты смеешь обвинять меня… (Холодно.)
В общем – оружие нельзя, а вот такие приятные мелочи можно. Только вот не так уж и часто они попадаются. Большинство из бородачей просто голодранцы, наживаются их командиры, эти же регулярно отправляются к гуриям на тот свет, не успев и как следует пограбить. Впрочем, а кого грабить-то? Кого можно было грабить – давно разграбили или же они сбежали от войны. Чудо, что попался такой вот «денежный мешок» – пачка баксов, около двадцати тысяч, побрякушки. Другое колечко отдал полковнику Семину – типа, для жены! Надо было видеть, как загорелись у него глаза – жадноват полковник-то… да и вообще мудак. Не настоящий офицер – кабинетник. И кто его поставил командовать разведкой? Впрочем, это теперь без разницы – кто поставил. Его, Николая, теперь это не касается. Совсем не касается.
Он взял трубку, двинул по экрану пальцем. Дорогой телефон, хороший! Как это его не отобрали? Видимо, решили, что успеют, как-то ведь надо связаться с должником? Как-то надо названивать ночь-заполночь?