– Ты знаешь возможности вашего оружия и сможешь снизить потери. А помогать тебе будут твои знакомые.
– Я уже в туалет хочу, а вы еще ни до чего не договорились! – крикнула Галька Бродина, отслужившая на стене уже пять лет. – И я вообще ничего не пойму! Правда – почему мы в МЧС не обращаемся? Зачем нам заключенных стрелять?!
Конкин перевернул его тело, голова беспомощно мотнулась, повисла набок, глядя на майора темными мертвыми глазами. Он мысленно выругался и скривился – вот же не было печали! Ну и как теперь объяснить аборигенам, что это все случайность?! Ведь когда-то нужно будет выйти наружу! Как-то нужно будет контачить с местным населением! Запас продуктов не вечен, тем более что часть их скоро испортится – мясо, например. Электричества нет, морозильники уже потекли.
– Он сказал, что волнуется. Хочет знать, что мы получим от того, что поможем тебе, Властитель.
– У кого это – у нас? – Охранница скорчила презрительную физиономию и ловко сплюнула за парапет, целясь в макушку Слюсаря. Плевок рассыпался в воздухе, но несколько капель прилипло к щеке полковника, что не доставило ему радости.
– Господин, ты не ставил мне задачу узнать у представителей Великих Домов их намерения по поводу колдовской крепости, – почтительно ответил Уонг, стрельнув глазами, будто давая понять, что вопрос совершенно идиотский, что, впрочем, ясно было с первой секунды. Когда это Великие Дома извещали о своих намерениях, если только их не поджаривали раскаленным железом в пыточном подвале дворца?