Трещали волосы на голове, от жара слезились глаза, но дракон все поливал и поливал из своего «огнемета», пока несколько коротких очередей не размозжили его укрытый за костяной броней мозг.
– Честно сказать – мне не до того было, – призналась Нина, утирая глаза платком. – Пофиг на деньги! Понимаешь?
Три года, что он сидел в тюрьме на пожизненке, Зимин задавал и задавал себе этот вопрос – правильно ли он поступил? И не находил ответа. Все-таки, вероятно, следовало быть похитрее. Но тогда это был бы не он. Тогда Зимин должен был себя сломать, растоптать свою душу. А у него если что осталось, так это бессмертная душа. Если она бессмертна, конечно. Но хочется верить.
Зимин заглянул в ящик, где лежала его финка, сунул ее в карман. Затем взял связку ключей и запер выходную дверь. Она была стальной, тяжелой, сейфовой, способной выдержать удары пуль легкого стрелкового оружия. Заперев, сунул ключи в карман и вернулся в комнату к оперативникам.
– Мне ничего не сообщили… – слегка растерянно ответила девица и тут же нашлась. – Это ваша вина, что вам названивают по ночам! Вы испортили жизнь и себе, и племяннице! Кажется, ее Нина зовут? Видишь, мы все знаем! Так что давай-ка, не увиливай, оплачивай долг, а то непоздоровится всей вашей родне! Не только вам, уродам!
– Маги? Сколько у них магов? Гильдия участвует в заговоре?