Выстрел! Оглушительный в замкнутом помещении, хлесткий. Запах сгоревшего пороха и крови. Руку девчонки срезало, как ножом. Вместо лица – кровавая каша.
– Не знаю, – пожал плечами Зимин. – У меня в подчинении были только командиры. Простых солдат не было.
– Пусть начальника охраны пригласит, – тихо предложил Зимин.
– Ты ведь специально устроил так, чтобы Синуа начали восстание. Ведь так? Ты спровоцировал их.
– Дядь Коль… только это… ничего не надо, ладно? – Нина скривила губы, удерживаясь от рыданий. – Все равно ничего не добьешься, а тебя еще и посадят! И как тогда я буду? У меня же никого теперь, кроме тебя, не осталось! Никого, понимаешь? Совсем никого!
Прохоренко В. С. сидел за столом, вольготно развалившись, глядя в экран телевизора, висевшего на стене. Транслировали футбольный матч, и он живо переживал, возмущенно хлопая ладонью по столу и досадливо покрикивая, когда футболисты делали то, что он считал глупым и бездельным. На Николая и его спутника он не обратил ровно никакого внимания, и Зимину показалось, что это слишком уж нарочито. Знает ведь, что к нему сейчас идет должник для беседы о погашении долга, значит – хочет поставить на место. Значит – хочет указать, у какой параши место этого лоха. Это нормально. Поставить противника в неудобное положение, сбить с толку, оказать психологическое давление – обычные действия в условиях боестолкновения.