Зимин подумал, прежде чем сказать, – стоит ли теперь себя раскрывать, после трех лет молчания в тюрьме и полутора десятков лет молчания на воле? Открыть правду неизвестному, чужеземному вельможе? И тут же решил – да какая разница? Да прежняя жизнь ушла, и больше ее не будет. Эту жизнь начинать нужно заново, так почему не поднять себе цену? Пусть знает, что Зимин не простой рубака, очень даже не простой!
Настя и Лариса все-таки договорились, к вящему удовольствию Конкина, получившего дом, деньги и двух жен в придачу. А также должность советника Главы Малого Дома Николая Зимина.
– Военный? Специалист по оружию? – Властитель на пару секунд задумался, лицо его просветлело. – Кто он? Это вон тот, худолицый?
– Не все, – тяжело сказал Зимин, прислушиваясь к шагам в коридоре. Кто-то тихо, очень тихо подошел к двери, и обостренный слух Зимина, как ему показалось, разобрал тяжелое дыхание, будто тот, кто дышал, бегом поднимался сюда, на третий этаж. – Это для тебя все. А для меня – нет.
Разворот! И длинная, сметающая, как метлой, очередь по вышке, по той, что напротив, на углу. Вражеский пулемет замолкает, к нему уже бежит Конкин, тяжелый, высоченный, возвышающийся над толпой штурмующих, как гора.
В отличие от представлений обычного гражданина, обывателя, далекого от действительности, окружающей боевого офицера, никакого огнестрельного оружия Николай дома не держал. Даже охотничьих ружей. Когда-то он очень любил пострелять, с удовольствием брал в руки новые модели огнестрелов, наслаждаясь их красивыми формами, хищным видом, радуясь способности того или иного ствола выбросить содержимое патрона с невероятной, почти космической скоростью. Теперь, по прошествии более десяти лет, он уже не любил оружие. И никогда не любил убивать.