Властитель едва заметно кивнул, Уонг встал и, не поворачиваясь спиной к господину (показать зад Властителю – смерть!), попятился к двери. Через минуту перед троном стоял на коленях крупный мосластый мужчина с осунувшимся хмурым лицом. Он смело смотрел в лицо человека на троне и скорее всего не понимал до конца, кто перед ним сидит. Но по большому счету это было не важно.
Улыбнулся продавщице, от чего та сделалась еще более подозрительной, даже злой. Ругнул себя – улыбка-то у него тоже еще та! Не улыбка, а оскал! Звери так улыбаются – вроде и весело, но клыки-то огромные, белые! Чует девчонка в нем зверя, хотя вот спроси ее сейчас – а что такого испугало в сорокалетнем прохожем? Чем он ее напугал? Так и не скажет же.
Первые пули вонзились в щиты, прикрывающие людей внутри башни, когда эти монстры были метрах в трехстах от стен тюрьмы. Очереди трассирующих пуль, ясно видимые даже при свете дня, сошлись на первой башне, которая под напором своих толкателей выдвинулась вперед метров на тридцать, подтверждая народную мудрость: «Не высовывайся! Иначе башку быстро отрубят!»
Кто бы мог подумать, что преемником станет именно он, ничем особо не отличавшийся, нежный, мягкий мальчишка, не мечтавший о подвигах, о завоеваниях, отдающий предпочтение тихой беседе о возвышенном, книгам, созерцанию пруда, покрытого лилиями! Любивший то, что составляет смысл существования ученого, поэта либо писателя!
– Похоже, что я погорячился. Ей довольно сильно досталось. Сейчас!
Галаз не выжил во время штурма. Как и полагается настоящему командиру, он возглавил отражение штурма и погиб от пули Зимина, прицельным огнем расстреливавшего неприятеля со стены тюрьмы.