Еще тогда Николай Герасимович решил, что армия Дитля получит вместо ожидаемых грузов дырку от бублика. Ну и, в конце концов, как только он доведет эскадру в Мурманск, то сдаст командование над ней контр-адмиралу Головко, а сам вылетит в Москву исполнять свои основные обязанности главкома флота. А ведь так хочется самому принять участие, пусть не в настоящем морском сражении, так хоть в охоте на конвой. И вот теперь этот час настал.
— Помню, — угрюмо сказал Сталин, и посмотрел на меня, — Так вы предлагаете нам обернуть немецкую тактику против самих же немцев?
Мы с полковником Рендоллом переглянулись. Лавина, сорвавшаяся с горы, набирала ход. Я на минуту задумался, — Эндрю, пойдите, соберите всю нашу журналистскую публику, только никого не забудьте, нам в Вашингтоне за них головы оторвут. А нашему доброму ангелу, мистеру Иванченко скажите, что мы желаем посмотреть места недавних боев в городе Сталино. В конце концов, нам было обещано показать все, что мы пожелаем увидеть. Ступайте.
— Да, дела, — сказал кто-то, — Ничего не пойму. Дело ясное, что дело темное.
— Явно Виссарионыч вчера хорошо кое-кому намял холку. Кто там сейчас занимается военной промышленностью? Вознесенский — Госплан, Ванников — военная промышленность, Мехлис — Госконтроль, Ворошилов — куратор от ЦК? Да и Лаврентий Палычу, наверняка, досталось на орехи. А то, как же, семь нянек, а дите-то хроменькое и придурошное. Люди на заводах стараются, работают по 16 часов в сутки, спят прямо у станков, а в результате чьего-то разгильдяйства их адский труд уходит впустую.
Пожилой господин некоторое время оглядывал нашу компанию, покачиваясь с носка на каблук. Потом это занятие ему видно надоело, и он заговорил, — Доброе утро господа соотечественники, и добро пожаловать в СССР. Я, гвардии майор Тамбовцев Александр Васильевич, начальник учебного центра Особого назначения Резерва Главного командования. На ближайшие три месяца я для вас и царь, и бог, и воинский начальник, а также и проводник по так называемому "большевистскому аду".