– Мужчинам, я полагаю, лучше оставить нас, – женский голос.
Но умирать будут даже чаще – скажется общее истощение и усталость от длинной дороги. В половине вагонов начнется тиф и унесет с собой полторы сотни жизней.
– Уходи, – говорит Зулейха зло и внятно. – Убирайся!
– Вольф Карлович не выходит из своей комнаты вот уже десять лет, – отвечает Груня.
– Quelle date sommes nous aujourd’hui?
Палуба отчаянно дергается, и Игнатов падает, хватается за какие-то скобы. Ключ вылетает из руки, тренькает по доскам. Игнатов бросается на него грудью, накрывает сверху. Вот, вот он, милый! Кладет в рот – теперь не упущу. Продолжает ползти вниз, к корме, цепляясь руками.