Генерал-фельдмаршал фон Клюге меланхолично смотрел в окно, рассуждая вслух о том, что мелькало за окнами автомобиля,
— Ну, а если понимаете, то тогда, проявите, черт возьми, настоящее усердие. Обергруппенфюрер Гейдрих имеет право взять у вас все, что ему потребуется. Вплоть до танковой дивизии полного состава. Я знаю, что таковой у вас сейчас нет, но по его требованию вы ему ее обязаны сделать к указанному им сроку. Ясно?! — выкрикнул Гитлер, — А сейчас дайте трубку обергруппенфюреру.
Но на аэродроме приключения не кончились, прямо на аэродроме его уже ждала эмка на которой он был немедленно доставлен в Кремль, Засыпанная снегом Москва, синеватая в бледном предутреннем свете. В приемной известного всей стране кабинета Андрей Андреевича уже дожидался Нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов. В кабинет Верховного Главнокомандующего они вошли вместе.
— Мистер Гопкинс, — сказала она, — подходя к столу, — вот наши требования. Это то, что нам действительно нужно… — она начала быстро что-то чиркать в нашей заявке красным карандашом.
— Хорошо, — кивнул Сталин, — мы вас поняли, товарищ Бережной и ваши предложения кажутся нам разумными. Мы немного подумаем и сообщим вам окончательный результат. Этим летом, на юге мы должны будем показать немцам мнимую слабость, там где у нас слабостью и не пахнет. Подумайте, как это лучше сделать, учитывая то, что их фюрер будет просто жаждать мести за зимние поражения. Мы еще поговорим на эту тему, но предупреждаю — сразу после завершения операции "Молния", внимание к южному направлению снова должно стать приоритетным. Товарищ Бережной, как протекает ваша подготовка к операции?