— Он был охотник? — задал вопрос Королёв.
Вроде бы длина и вес СВД совпадали с «трехлинейкой», но, конечно, все было по-другому. Булатова быстро почувствовала различие: более сложный и пока чуждый, непонятный ей механизм пришел в соприкосновение с ее телом. При выстреле винтовка неожиданно сильно толкнула в плечо. Она даже поморщилась от боли. Потапов честно признал: да, отдача есть, но снайперы к ней приспосабливаются.
И правда вдруг стало ясно: во-первых, красавец Максим — типичный «маменькин сынок»; во-вторых, даже разрешив ему жениться, мамочка из цепких рук его не выпустит и будет вмешиваться в их семейную жизнь; в-третьих, ничего объяснять ему не надо, это бесполезно; в-четвертых, надо прекратить контакты, но — тихо и спокойно, без паники.
Колеса воздушного лайнера коснулись серого, от старости бугристого и потрескавшегося асфальта взлетно-посадочной полосы в Одесском аэропорту. Приземистое его здание, украшенное крупными буквами по-украински «ОДЕСА», помчалось навстречу. Но вскоре самолет остановился, потом заглушил двигатели, потом к нему подкатили трап, потом открыли двери. Жаркий июньский воздух проник в салон. На Пхукет не очень похоже, но все-таки — юг, берег Черного моря.
— Довольно часто, — сказала Саша, и ответ ее был неправдой.