— Да, господин, я сама как увидела, так обомлела! — зачастила Анна, пропустив мимо ушей приказ помолчать и успокаивающе пожав мне руку. — Красота какая, вы сами взгляните! Не хуже ваших картин, а то и получше, уж простите…
Я тогда была еще совсем маленькой, поэтому знаю эту историю лишь со слов отца, бабушки и старших сестер, особенно той, которая тоже могла бы угодить в сети, если бы бабушка не наказала ее в тот день и не заставила сидеть при себе безотлучно…
Так я и убежала прочь, слыша, как моя спасительница — кажется, кузнечиха — честит соседей на все лады.
Я посмотрела ему в лицо — во сне оно сделалось совсем юным, разгладилась страдальческая складка между бровей и возле рта, темные волосы разметались, и он улыбался во сне. И, что странно, сейчас он вовсе не походил на Клауса.
Селеста, видно, и впрямь весь день не находила себе места, потому что, увидев меня на пороге, вскочила и кинулась мне на шею, заливаясь слезами.
Я помолчала, пытаясь уложить все это в голове.