Я вздрогнула от такого сравнения, и, кажется, это не укрылось от острого взгляда принца.
Она неверными движениями принялась снимать перчатки, закрывавшие ее руки до самых плеч: перламутровые пуговки сыпались на палубу, а я никак не могла понять, почему Элиза всё никак не может стянуть эти перчатки с рук.
«Художник и поэт, — улыбнулась я в ответ, — пускай стихоплет из тебя и неважный, зато искренний. Ты умный и добрый. А что не красавец, так и я по нашим меркам не вовсе хороша!»
— Так или иначе, с Элизой нам поговорить не удастся, — заключила Селеста, а я только вздохнула. — Я велю Джен, чтобы она еще поболтала с этой Аминой и другими служанками. Вдруг они что-нибудь знают?
— Благодарю, — отозвалась я, но не удержалась и добавила: — Но ты ведь все равно заберешь его назад, разве нет?
— Опять ничего не понимаю! — воскликнула я. — О чем ты говоришь, объясни толком!