Меня тетушка Мардж терпеть не могла, и я ее отчасти понимал: когда я был совсем маленьким, то вывалил на нее тарелку овсянки. Клянусь, не нарочно! Но она мне этого не простила, и до сих пор разговаривала так, будто я только что вытащил у нее кошелек, она поймала меня за руку и ждет не дождется полисмена, чтобы тот увез меня в школу для трудных подростков, а еще лучше - в тюрьму, пожизненно.