В Латвии, в районе Вайнеде, в ноябре 44-го мы готовились к наступлению. Перед этим командование решило провести так называемую глубокую разведку. Пошло сразу два отделения – 12 человек. Начали рано утром, еще в темноте. Сплошной линии фронта там уже не было. Прошли вглубь удачно. Возвращаться решили тем же путем. Смотрим – дело плохо, не можем пройти. Дорога, и по ней немцы сплошным потоком. Решили сделать обход. Отклонились в сторону километров на 15–20, если не больше. Передовой дозор вдруг докладывает: «Товарищ командир, танки!» Я им не поверил, пошел сам проверять. Посмотрел – точно, стоят: два в укрытии и два открыты. Да здоровые такие! Потом присмотрелись – так это ж самоходки! Я дал команду посмотреть, где охрана, где кто. Разведчик докладывает: «Товарищ командир, никого нет!» Подошли к самоходкам. У одной люк открыт, боеприпасов полно, гильзы лежат… Охраны ни одного человека! Отправил двух разведчиков: «Как хотите, но найдите хотя бы одного немца! Осмотрите всю территорию». Через полчаса появляются: «Товарищ командир, нашли. Там шалаш». У немцев были такие гофрированные шалаши заводского изготовления. Мы расположились около этого шалаша, стали ждать. Никто не выходит. Но явно слышим, что там кто-то «шебуршится». С ручным пулеметом у нас ходил Шмавон Арустамян. Здоровый парень. Хе-хе, пулемет для него – это было нечто… (Арустамян Шмавон Балаевич, 1918 г. р. Сержант, командир отделения разведки 211-го артиллерийского полка. Награжден орденом Красной Звезды, дважды – медалью «За отвагу». – Прим. ред.) Мне все это надоело, говорю Шмавону: «Давай, огонь!» Открыли огонь по шалашу… В ответ вдруг вылетает граната, и тут же взрывается около меня. Осколки в лицо. Я упал на спину…