В третий раз, опять ночью, меня разбудили. Смотрю, мой преподаватель из Москвы, который меня учил шифровальному делу: «Ну, что, Дима, как дела?» – «Да ничего». – «Молодец! Там было немножко неясно, но мы разобрались. Все хорошо сделал. Не твои ошибки, телеграф подвел. Из-за связи где-то».
К счастью, поляки заложников бросили. На них наткнулись Советы. Не слушая ничего и никого, раздосадованные потерями и сопротивлением поляков, поставили всех в шеренгу перед пулеметом… Хорошо, мимо ехал какой-то генерал, стал спрашивать, что за люди. Брату и остальным повезло – генерал попался дотошный, во всем разобрался и потребовал выпустить заложников. Отпустили бедолаг, да еще выписали им групповой пропуск, чтоб они, не дай бог, опять к кому-нибудь под горячую руку не попали.
– В каком подвале?! На чердаке! Постоянно на корточках. Хозяин только ночью даст кушать. Вы не поверите, по маленькому сходить – проблема. По большому еще хуже. По двое суток не оправлялись, а то и больше. Осторожно гадили и к корове вниз все это сливали. Два оперативника и три солдата – пять человек в разных местах. Как бандиты приходят, по лестнице спускаешься, и все…
– Помогало, но не в открытую. Потому что если узнают, что кто-то помогает, им тоже несдобровать. Законы тогда строгие были. Можно было в тюрьме сгноить за такие вещи. И безо всяких судов людей забирали. Хотя вот взять, к примеру, ситуацию со сдачей зерна. Колхозы начинают давать зерно и вроде бы дают. Но если солдата нет там, то с повозки зерно не дойдет. Где-нибудь все свалят обязательно. А как только с сопровождением, то все нормально. Доходит до «Заготзерна», все в порядке.
Всем выдали новое обмундирование. Создали специальные отряды для дежурства по городу. Потом было объявлено, что немцы должны сдать все оружие. И что вы думаете, сдали все подчистую: и охотничье, и какие-то древние клинки, шпаги. Чего только не было.