– Нет, только пособники и родственники, по списку. Надо добавить, что семьи убитых бандеровцев не трогали. Выселялись только те, кто оказывал бандитам реальную помощь. Да и весь хутор не выселишь. На нашем участке попадались хутора и по тысяче дворов.
– Степан Васильевич, мне поменять вашу фамилию в интервью?
Первого взяли в Изяславе, в лагере для военнопленных. Второго где-то в другом месте, не знаю где. Они друг друга узнали, но делали вид, что незнакомы. Потом, когда одного прихватили покрепче, он сразу указал на своего бывшего начальника. Того тоже быстренько расшифровали, и в СМЕРШе рискнули на такой вот необычный ход с поездкой в Берлин. К нам их привезли два сопровождающих из Главного управления СМЕРШа. Да еще нас три человека сопровождающих. Всем пошили новенькую форму. К нашим штатным ППС получили дополнительное личное оружие – пистолеты ТТ.
…Мы до этого момента уже знали про жизнь подпольщиков на востоке и встречались с людьми, что там работали. Приходил Роман, а в прошлом году виделись с Морозом. Они были исхудавшие, истощенные, в изношенных мундирах и не были так прилично одеты, как эти связные. Те, что приходили раньше, про свои контакты рассказывали только руководителям, а в разговорах с нами ничем их не проявляли…
– Нет. Тогда меня уже назначили командиром группы. Мне полагались обыкновенный ППШ и пара гранат.
Ребята подняли меня. Лицо и гимнастерка в крови, в ушах звенит. В общем, получил контузию, да еще осколками рассекло хрящ носа и шею до мяса. Словно издалека слышу голос сержанта Петрова: «Командир, кричат, что сдаются. Добить?» Я замотал головой: «Нет, не добивать!» Представь, в шалаше сидели 24 немца… Из них шестеро сразу погибли, а остальные были ранены.