– В округе проводили специальную операцию, в которой кроме моей группы участвовали еще и другие подразделения. Мы обнаружили, а затем блокировали банду на хуторе, стоявшем прямо посреди поля. Название того хутора я не запомнил. По-моему, это на территории Тернопольской области.
– Среди участковых уполномоченных большие потери были в основном в первоначальный период, после того как прошел фронт. Это 44-й год, начало 45-го. Когда я уже, будучи оперативным работником, после венгерских событий вернулся из-за границы в Прикарпатский военный округ и непосредственно в сам Львов, то там мне запомнился один момент.
– Москва сильно давила на вас по этому делу?
Первое ранение я получил в январе 1945 года. По мосту переходили речку Стырь, а на другом берегу в засаде сидели бандеровцы. Они дали по нам несколько очередей. Пуля попала мне в правую ногу. Я рухнул в дырку между стропилами и ногой провалился в промоину. Хорошо еще, что Ваня Андрущенко кинул ремень от «дегтярева» и вытянул. Как из холодной воды вытянули, тут же пошла кровь. Полный сапог крови… Притащили к какой-то бабушке на ближайший хутор. Вот уж она меня крепко лечила: самогонкой протирала ногу и рану, а кое-что попадало и внутрь.
– Конечно, не раз они пытались, но оперативники получали точные данные, даже знали количество нападавших, с какого направления и с каким оружием они подойдут. Иногда точное время нападения называли. Так что мы всегда успешно отбивались.
– Здравствуйте, Борис Ефимович. Я насчет интервью… Вам звонил N? Он сказал, вы дали добро.