Еще интересный момент. Мой источник, Колотюк Алексей Петрович, сын старосты, был направлен в органы НКВД Тернопольской области. Сына полицая, Полищука Алексея – в армию на фронт. А мне вручили справку-предписание: «Такой-то, такой-то находился с такого-то по такое-то время в партизанском отряде в качестве такого-то. Направляется для дальнейшего прохождения службы в органы НКВД Каменец-Подольской области. Явиться такого-то числа туда-то… Командир отряда Одуха, начальник штаба Алексеенко».
Брат тоже не сразу в отряд носил, а передавал через кого-то. Но знаю точно, он был при штабе соединения. Вообще, в соединении было более 30 отрядов, и каждый отряд имел свои источники.
Взяли одного субчика из СД. На каких только языках не разговаривал. Его дело вел Акулов. Ничего не получалось. Приехал Дюкарев Николай Михайлович. Говорит: «Дай-ка его мне!» Через два часа приносит протокол допроса…
Остальных отвели на улицу Ленина (ныне – проспект Воли), загнали в подвал какого-то дома. И помню, во второй половине дня, ближе к вечеру, к нам зашел успевший переметнуться на службу к немцам пленный красноармеец. Спросил нас, хотим ли мы кушать. Естественно, закричали утвердительно. Кричим и плачем, спрашиваем: «Почему нас забрали, что мы сделали такого?» Он молча выслушал, затем принес каждому по кусочку хлеба.
Потом меня перевели в Новостав, вот это было самое настоящее бандеровское гнездо. Конечно, уже не столь активное, как в конце 1940-х годов, но все же. Местные их здорово поддерживали.