Крут отложил снайперку и взялся за бинокль. Из-за крайней машины кто-то пытался наладить контакт, используя зажигалку.
– Уже пару недель, но Катя говорит, что завтра можно будет встать и частично снять бинты. Порвали меня здорово. Меня Виталлием зовут, но чаще Опером кличут.
– Моё слово, – отрезал мент, – мой друг умирает.
– Офицер, уйми этого умника. Здесь я решаю. Никто не трепыхается. Вы, девочки, тоже. Семён, Валера, давайте сюда, и ты, красотка, – он обернулся к Кате, которая по-прежнему держала на прицеле его «хозяйство», – будем договариваться, пошли за стол.
– Не пробьёт, над нами метров пять бетона, а то и больше, – просветил Крут.
– На хрена, командир? – поинтересовался Бомба.