Ну, пока одни летчики давали жизни другим летчикам, партизанская колонна приближалась к Клесово. Эфир был забит румынскими и немецкими скороговорками – вопили в Ровно, ругались в Луцке, и никто не заметил продвижения группы Судоплатова.
Первый бой случился на Киевской, где навстречу партизанской колонне выехали румыны. То ли храбрые попались «мамалыжники», то ли им твердо пообещали руки и ноги поотрывать за неисполнение приказа, но несколько танков «Т-II» и парочка «Ганомагов» модификации «Штуммель» – с 75-мм короткоствольной пушкой – с ходу напали на колонну, заходя с флангов, через переулки.
– Дальше могут заметить, товарищ комиссар, – обратился водила.
Глаз воспринимает нечто знакомое, ищет правильность очертаний, а тут развесистый халат, ленточки с веревочками висят бахромой… Ты просто сливаешься с травой, с деревьями, растворяешься в лесу, становишься как дух, как невидимка.
– В гостинице, наверное… Вот, он оставил телефон Шереметева.
– С самолетами пока худо, – вздохнул Дмитрий. – Четыре «мессера» позаимствовали, еще два в починке, на неделе, значится, будет шесть. Почти что эскадрилья, вот только толку от них… Разбомбить даже железнодорожный узел нечем. Наши «Юнкерсы», которые «лаптежники», их тоже шесть, в ремонте – попали под огонь зениток, еле возвернулись. Пробовали вешать бомбы «Мессершмиттам» под крылья, а как их бросать без прицелов и прочего? Да и неохота было самолеты курочить… Они у нас всегда в полной боевой. Если фрицы заявятся нас самих бомбить, поднимем в воздух нашу авиацию, пообщипаем люфтваффе!