Наум подозвал к себе командиров групп и посвятил их в окончательный план.
Он вынул из кармана сложенные вместе десять сторублевок. Немцы уже передали на подкупы и прочее более пятидесяти тысяч советских рублей – Судоплатов смеялся даже над тем, что немцы, дескать, финансируют операцию. Эйтингон, чтобы меньше возникало вопросов, велел передать тысячу рублей Садовскому.
Вот она, заветная дверца… Наум первым скользнул в узкий проход, ведущий к небронированной части пункта управления.
– Здорово, – серьезно сказал Демьянов. – И монархия, и православие, и антисоветский зов…
И это еще, наверное, не все. Вон сколько оползней. Надо полагать, многих засыпало. Да, пышные у вас похороны вышли, ничего не скажешь. С салютом.
Каждый божий день, если позволяло время, Судоплатов заглядывал к Марине Ких, в уютную землянку радисток, и прослушивал сообщения Совинформбюро.