Павел глянул в сторону путей. Позиция идеальная.
Что произошло? Сколько врагов преследует его товарищей? Трошкин уверяет, что против них выставлено не менее двух батальонов, – уж больно широкий охват. А что сталось с остальной колонной? Машины – ладно, а сколько погибло людей? И сколько таких, как их семерка, продолжающих сражаться?
Неожиданно за дверью послышался чей-то голос, и створка приоткрылась. Спиной показался еще один громила, широкоплечий, с бритой головой.
«Ну, тем лучше, – подумал Эйтингон, – нам светиться ни к чему».
– Все это клевета! – воскликнул бледнолицый.
– Летчики, говоришь? – прищурился Павел. – Дезертиры?