Еще один снаряд поднял тучу дыма, пыли и камней. Мимо. Еще один… Вражеский танк продолжал двигаться, пока не уперся в подъезд дома и не заглох. Полыхнуло пламя, потек черный дым.
«Я долго руководил службой разведывательно-диверсионных операций в советских органах безопасности с конца 1930-х до начала 1950-х годов, включая период Великой Отечественной войны. Однако никаким террористом я, конечно, не был. Во всяком случае, никогда себя таковым не считал. Я был и остаюсь профессиональным революционером.
Как ни осторожничали каратели, а не убереглись. Первыми сработали «монки» с электродетонаторами. Партизаны, засевшие в блиндажах, дождались, пока немцы достаточно продвинутся вперед, и провернули ручки «адских машинок». Мины сработали штатно, выкашивая врага по разным направлениям.
Все было в дыму, прямо перед ним, на полу, валялся сильно обожженный труп. Трое живых надсадно кашляли в стороне, рядом с дальномером.
…Павел бродил по Свердловскому залу, улыбался, здоровался, кивал знакомым и незнакомым, встречным и поперечным.
Павел снова занял место в «Ганомаге» – привычка! – и, по случаю отличной погоды, высунулся в люк. Мимо проплывали ветки шелковицы, усыпанные вкуснющими тутовыми ягодами, и командарм жалел о том, что механик-водитель слишком быстро едет – рука пропускала много плодов.