Подтянувшись в последний раз, выбралась на пошатывающуюся платформу. Вилар оказался шустрее. Достиг вершины первым и теперь, стоя у самого края, с безмятежным видом рассматривал панораму неживого города.
– Что-то ты не выглядишь особо счастливым, Рейн. Ведь ненавидишь подолгу торчать на Радамане. Таким, как ты, нужны полеты, иначе быстро зачахнешь.
– Ты больше прикидываешься овероном, чем являешься им на самом деле. Ищешь повод, чтобы не влюбляться, – хмыкнул Дайлан и, приговорив очередной зеленый шот, ни с того ни с сего азартно заявил: – Предлагаю пари! Ставлю на то, что за… допустим, три года ты кардинально поменяешь свои взгляды.
При появлении этой загадочной женщины даже те, кто еще продолжал шептаться, нарушая приказ, тут же умолкли. В зале воцарилась абсолютная, давящая на психику тишина. Глазеть на балконы уже не хотелось.
Рейн, кажется, собирался ей возразить, но женщина, схватив за руку, уже тащила меня к выходу из зала. В тот момент мне совсем стало за себя обидно. Надоело, что каждый пытается мной понукать, указывает, куда идти и что делать.
Кстати, о нем. Пока Вжик говорил, я невольно поглядывала на сержанта, пытаясь понять, в курсе он выходки своего закадычного дружка или нет. Скорее всего, да, потому как я тоже чувствовала его украдкой бросаемые в мою сторону взгляды. Изучает. Наверняка надеется прочесть мои чувства, чтобы потом помчаться к Даггерти с подробнейшим докладом.