Ситуация складывалась донельзя дрянная. Напряжение буквально витало в воздухе, порой выливаясь в крепкое словцо или неприличный жест.
Аньяшь всхлипнула и приложила ладони к лицу. Я же показала ей жестом, чтобы вела себя тихо, и прильнула к дверям, замерла, прислушиваясь, пытаясь разобрать, о чем идет речь в приемной.
Потрясла головой, пытаясь отогнать так не вовремя посетившие мысли. В конце концов, сейчас речь не обо мне.
Он больше никогда не сможет к ней прикоснуться. Никогда не вдохнет пряный, дурманящий запах ее тела. Не увидит нежности, бесконечной заботы в сине-зеленых глазах.
Ох уж эти запахи! Можно подумать, что у Лаара ор Гронта нос как у собаки. Хотя судя по тому, как он меня в прошлый раз обнюхивал, обоняние у него и правда специфическое.
Чуть раскосые глаза смотрели удивленно и, кажется, немного обиженно, вызывая безотчетное желание вернуться.