Я бы не отказалась и от чего-то покрепче.
— Марин, открой! Я знаю, что ты дома. Открой дверь, иначе я ее вышибу!
— А это мой долг — быть здесь, — парировала я и скрестила руки на груди, упрямо вздернув подбородок.
— Дима, — пропищала я, когда он встал за моей спиной и внезапно наклонился ближе, отнимая у меня бокал и отставляя его куда-то в сторону.
— Странно, очень странно… не вини себя, ты не смогла бы найти пиявку, никто не смог бы.
И чего папа хотел добиться этим? Неужели верил, что сможет, вступив в Совет, легализовать пробуждение сущности?