– Коли на Масловку идем, – подал голос один из рекрутов, тот что метко мог метать каменюки, – то вот по этому своротку ближе будет.
– Фигасе, ты отжигаешь, чувак! – хохотнул рыжий, прочитав последнее слово. А когда приятель протянул ему сложенный вдвое листок, удивленно спросил: – Зачем это мне?
Так размышляя, он задремал, а когда проснулся, была уже глубокая ночь, погрузившая в сон все вокруг, исключая лишь певучих сверчков, перекликивающихся на все голоса.
– Сюда, – хлопнул он себя по переднему карману.
К вечеру Станиславу действительно стало лучше – жар спал и он пришел в себя. Даже на коня забрался почти самостоятельно, лишь слегка поддерживаемый Георгием. Правда, для приличия пытался заявить, что пойдет пешком, но его слова никто будто бы не услышал.
– Хватит вошкаться, – прервал расшаркивания попаданец (и откуда слов-то таких набрался?). – Уходить надо. Неровен час, турецкое войско на дороге покажется.