Когда до пляжей с белым песком оставались считаные метры, а сквозь стволы сосен нет-нет, да проглядывала искристая голубизна, им не повезло, очень не повезло. Змей, на уровне боли почувствовал опасность и тут же получил от Тигры предупреждение, и образ черных кровожадных тварей на алом фоне.
Народ недоверчиво поглядывал то на Глыбу, то на Змея. Пришлось рассказать, как же его занесло в Тир Урфин Джюса, в это проклятое место, слушали, будто Николая Литвинова — лучшего рассказчика сказок.
— Тишь-тишь. Спи, спи моя хорошая, отдыхай моя Тигра, сил набирайся, чую, дел у нас впереди уйма верней уймища.
— Тогда что ждем, принимай жемчужину она твоя.
Предрассветный туман, клубясь мороком-пеленой, затопил все вокруг, устояли под натиском этой серой реки лишь купола Соборов Архангела Михаила в Ораниенбауме и Морского Никольского в Кронштадте. Первые лучи будто ударили в эти золотые колокола, и от них свет, золотыми брызгами, разлетелся во все стороны — родился новый день.
Без пятнадцати семь что-то просигналило, один из спавших встал с кровати, отключил будильник на часах. Скорей всего главный, это можно было определить, на втором ярусе ни кто не спал, и по ключу от сейфа, болтающемуся на шее, хотя понять было трудно — это шея или сразу второй подбородок. Вставший Ключник, был больше похож на элитную свиноматку. Огромный с множеством складок, под два метра ростом, неимоверно пузат и волосат.