Капля оторвалась от пальца и упала в кубок.
Несмотря на сжатые веки, перед глазами Кей’лы все еще стояли всадники, возвращающиеся с первой битвы. Победившие, смеющиеся, перешучивающиеся. Даже те из них, кто, истекая кровью, покачивался в седлах, ехали с довольными лицами. За ними, на подступах к каравану, осталось несколько сотен колесниц, разбитых, поломанных, лишенных упряжек. Волна, пытавшаяся контратаковать, внезапно повернула и помчалась в сторону бронированных фургонов, словно бы в поисках защиты в их тени. Заметив это, лагерь за ее спиной взорвался криками и смехом, что жгли ее душу, словно капли кипящей смолы. Племена Ких Дару Кредо рассчитывались за ночной бой при рампе, а когда на стороне верданно не оказалось неожиданности, конница с легкостью победила их.
Он сделал несколько быстрых шагов и схватил ее за руку. Не слишком сильно, хотя и решительно. Мгновение Кайлеан сражалась с Инрой. Первая вырвалась бы из его рук, разбила ему нос и, возможно, сломала бы то и другое. Вторая же лишь взглянула с чуть испуганным лицом.
– Знаем, – кивнул он. – Дно ровное, стена, по которой стекает вода, гладкая, в глубине нечто, напоминающее обрушившийся туннель.
– Значит, они… проклятие! – Берф дернул себя за одну из косичек, в которые заплел волосы. – Они с нами не сражаются, а лишь… что? Убирают с дороги? Когда мы оказываемся у них на пути, они воспринимают нас как мусор, который должно замести под ковер?
– Я обдумываю это, Вархенн. Через три-четыре часа стемнеет, а мне не нравится идея путешествовать ночью. Останемся здесь до рассвета, а утром двинемся. Можно не торопиться.