Звук ударил в колонну и сразу же сбил ее авангард, рассеял, притормозил. Кони могли быть обучены для схватки с людьми и другими лошадьми, могли вынести удары саблями и копьями, выдержать дождь падающих стрел, но это рычание и идущий по ветру запах сыграли на инстинктах, от которых труднее всего избавиться. Несли они с собою обещание когтей, что разрывают тело, клыков, смыкающихся на горле, выпускаемых живьем внутренностей. Несли они записанные во плоти и крови воспоминания из времен, когда первые люди повстречали первых лошадей, когда огромные кошки свободно охотились там, где паслись травоядные. Возобладал инстинкт – не бежать туда, откуда доносился этот рык и этот запах.
Верданно, эти дикие, одержимые дети, ведомые горсткой стариков, намеревались напасть на лагерь се-кохландийцев колесницами.
«Из всех конных племен мы больше всего доверяли им».
– Горячо и сухо, – словно подвел черту кузнец, указав Кошкодуру место напротив себя. – Раньше вёсны здесь были куда влажнее.
– Нет, господин лейтенант. Я слышал, что он говорил, и со всем согласен.