В первый миг она его не узнала, настолько худым он был, словно его морили голодом много месяцев. Жирные волосы прилеплялись к светлому лбу, глаза сияли горячкой.
Молчали. Это было время траура по товарищам. Так сложилось, что погибли восемь старых и семь новых стражников, хотя и существовал риск, что пропорции выровняются, поскольку один из людей Омнэ Венка был тяжело ранен в живот. Целители верданно старались, как могли.
В несколько мгновений, после того как сотни лиц обернулись в сторону несущейся во весь опор девушки, раздались резкие посвисты, и вся колонна начала притормаживать, упорядочивая в движении строй.
Лев присел на задние лапы, напрягся и прыгнул. В этот самый миг Кошкодур метнулся вперед, и снова стало так, словно они летели навстречу друг другу, чтобы пересечься на невидимой плоскости, которая их поглотила, превратила в ничто и выплюнула – и тогда-то у него уже было четыре лапы, желтая шкура, легкие, подобные мехам, и взгляд, который замечал мельчайшие подробности.
Конюхи. Кеннет еще раз взглянул на лица своих десятников и решил, что если и у него было такое же выражение, когда Кавер Монель вручал ему приказ, то он лишь чудом избежал выговора за неуважение к старшему по званию или за несоблюдение субординации. Конюхи – отбросы из отбросов.
– К счастью, между возвышенностью и ними находитесь вы. Вы должны их схватить. И еще вам нужно знать, – взгляды по сторонам сделались быстрее, а шепот – куда театральней, – что эта анн-Алеван каким-то образом связана с Фургонщиками. Она их приемная дочь или кузина, неважно. Верданно не могут узнать, какие вы получили приказы, поскольку мы не можем им доверять в этом деле. Кроме того, зачем бы девушкам двигаться на возвышенность? Это подозрительно…