– Спасибо, Азгер, из-за тебя несколько следующих лет я и глянуть не смогу на сушеную говядину. Почему его не тронули звери?
– Обычно. Большая война, налет на монастырь, резня, грабеж, огонь. И горстка новообращенных в огромной колонне невольников, гонимых на Восток.
– Конечно нет. Но, если понадобится, империя пожертвует одним лейтенантом, только бы избежать войны. Впрочем, я не думаю, чтобы все было настолько плохо, но порой человек сует голову в жернова, а мельница мелет мелко. Случается.
– Вроде ковыряния в носу и порчи воздуха. – Старшая из них погрозила лежащему пальцем. – И речи быть не может. Орнэ мне обещала, что если мы от тебя глаза отведем, то она сделает так, чтобы у нас хвосты выросли.
– Ну это-то я знаю. Сахрендеи тоже не плачут публично. И почему вы это так не любите?
Кей’ла взяла под «опеку» саво’лейд – Малую Змею, самый малый самостоятельный отряд боевых фургонов – двадцать повозок. Именно столько позволяло сфрмировать четырехугольник шириной в пять фургонов, внутри которого свободно разместились бы все лошади. Отец когда-то объяснял это парням, а она подслушала, делая вид, что шьет. Четыре боевых фургона могли создать четырехугольник, охраняющий один оль, или поле. Но все эти повозки тянулись шестнадцатью лошадьми, а на одном оле помещалось самое большее четверо животных. То есть одна запряжка нуждалась в одном поле для своих лошадей. А значит, какое наименьшее количество боевых фургонов необходимо, чтобы те могли результативно охранять собственные упряжки? Ее братья были настолько туповаты, что она успела сосчитать все раз десять, прежде чем один из близнецов несмело переспросил: шестнадцать?