– Ты утверждаешь, что мы что-то скрываем?
Почва все еще была той же самой – черной скалой, покрытой, если хорошенько присмотреться, слоем пыли. Даже стражники родом из гор не могли сказать, что это за камень, но на самом деле оно и не имело значения. Холмы, сквозь которые они шли, изменились, сделались суровы, возносясь к небесам все более отвесными стенами, ограждая себя от соседей все более глубокими желобами и ярами, что заставляло выбирать дороги, доступные лошадям. По взглядам, какими солдаты окидывали животных, было понятно, что они считают их скорее помехой, чем помощью при быстром марше.
После этого Кей’ла пролежала почти до рассвета и заснула в миг, когда усталость победила страдание.
Да. Такое могло удасться. Еще минута – и они займут позицию для нападения. Ударят с трех сторон, четвертую улицу и выход из лагеря оставляя свободными, чтобы кочевники могли сбежать. Это тоже было частью плана, благодаря ему они избегнут сражения с отчаявшимся, припертым к стене врагом, к тому же имеющим численное превосходство. А когда бо́льшая часть обитателей лагеря сбежит, никто не помешает Фургонщикам поджечь все вокруг и отступить.
Сестра вышла из-за дерева, огляделась с несколько ипуганным лицом, открыла рот, но отказалась от мысли звать ее. Нет смысла кричать тому, кто убегает, вопя, что не вернется уже никогда. По крайней мере пока кое-кто не остынет и не захочет сам оказаться найденным.
Последние десяток-другой страниц заполняли сведения о солдатах на службе графа вроде: «башня на Двух Зубах – восемь человек под предводительством Фисадера-нет-Левоша». И ниже – информация: один ушел, другого перевели на службу в город, кто-то сломал ногу и был уволен, принято еще двое новых.