– Мне так думается, господин лейтенант. У него есть… – Он поколебался: – Есть несколько шрамов, каких селянам получить непросто. В том числе – от меча и зубчатого тесака. Два ребра когда-то были сломаны и срослись с помощью чар, а на это не хватит средств ни у селянина, ни у разбойника. Ну и еще у него мозоли от тетивы…
Анд’эверс приехал колесницей. Кеннет впервые видел боевую повозку верданно вблизи. Широко поставленные колеса, борта из плотно сплетенного лозняка, эластичный пол из полос сушеной кожи. И две лошади, длинноногие и широкогрудые. Кони для преследований и быстрых маневров. Борта защищали возницу и его товарища до пояса, и дополнительно можно было на них повесить щиты, однако все вместе это производило впечатление быстроты и подвижности. Наверное, сильнее всего подчеркивали это колеса высотой более чем в четыре фута, зато с восьмью спицами, не толще дюйма каждая. Даже странно, что они не разлетелись под тяжестью кузнеца и его товарища.
Это напоминало отрывание присохшей повязки. Или попытку поднять саму себя за волосы. Ужасно больно, но – медленно, по кусочку – как-то да пошло. И внезапно она снова стала собой, запахи перестали набрасываться на нее со всех сторон, лес зашумел звуками, которые слились в один, цвета обрели глубину, но контуры утратили резкость.
– Мы этой ночью потеряли почти триста человек. А вы убили половину кочевников, отомстив за их смерть…
– Что-то еще? Чем эта страна отличается от нашего мира?